За свою историю существования женский праздник изменился до неузнаваемости.
Кто придумал 8 Марта? Большинство рожденных в СССР ответят: «Клара Цеткин». И, скорее всего, дополнят, что именно она в 1910 году произнесла на конференции в Копенгагене пламенную речь о защите прав слабого пола. Это, конечно, факт, но многие историки считают родоначальницами праздника не социалисток во главе с фрау Цеткин, а американок.
В 1857 году толпы текстильщиц прошли по Нью-Йорку, требуя поднять зарплату и улучшить условия труда. Более того, в это же время американки и британки начали выступать против своего социального статуса в целом. Сегодня сложно поверить, однако законодательство Великобритании и США гласило: «Юридически женщина не существует отдельно от своего отца или мужа, которые и голосуют от ее имени и во имя интересов семьи в целом». Еще дамы не могли распоряжаться собственностью и претендовать на опекунство над детьми после развода. И это во второй половине XIX века! Так что страны захлестнули всякого рода митинги, конференции, а название нового женского движения «суфражизм» пошло от английского «suffrage» (право голоса).
Эти идеи пришлись по нраву всем феминисткам Европы, а затем докатились и до революционной России. Правда, в утрированном виде: быть женственной в 1917-м оказалось… стыдно. Хранительница очага превратилась в производительницу труда и детей, лишенную полового признака. Сразу вспоминается эпизод из «Собачьего сердца» Булгакова, когда к профессору Преображенскому нагрянуло новое домоуправление. «Во-первых, – перебил его Филипп Филиппович, – вы мужчина или женщина?» (…) На этот раз опомнился первый, с копной. «Какая разница, товарищ?» – спросил он горделиво. «Я женщина», – признался персиковый юноша в кожаной куртке и сильно покраснел». Как говорится, без комментариев.
Но к 50-м годам прошлого века отношение к 8 Марта существенно изменилось. В женщине перестали видеть лишь наладчицу станков. Женские образы «потеплели» и в искусстве, начали открываться модные магазины, а в кино женщин стали называть не только «товарищ», но и «дорогуша», «мадам».
Кульминации праздник достиг в 1965 году, когда его признали государственным, а день, на который он выпадал, – выходным. К тому времени дата утратила свою политическую подоплеку. Женщины были уравнены в правах и воспевались как прекрасные работницы, хранительницы очага и любимые. Причем воспевались везде – в семье, на утренниках в школах и детсадах, производственных «капустниках». Советским женщинам тогда завидовали даже американки: гражданки СССР, к примеру, занимали руководящие посты, а в США процветала дискриминация.
А что для нас праздник сегодня? Московский корреспондент The Christian Science Monitor Фред Уэйр назвал Международный женский день на постсоветском пространстве «гибридом Дня матери и Дня святого Валентина», заметив, что «этот праздник содержит лишь очень слабые отголоски раннесоветского радикального феминизма». Пусть коллега иронизировал, назвав «день мимоз и шампанского» гибридом, но он недалек от истины. 8 Марта для нас – уж точно не дань Кларе Цеткин и ее идеям. Это, скорее, славная традиция советского прошлого с душевными открытками и поздравлениями. А еще – лишний повод для многих мужчин явиться домой с охапкой душистых цветов. И дискриминацией здесь совсем не пахнет.
Елена ОРЛОВА