Как минчанка открыла семейный центр и помогает зависимым вернуться к нормальной жизни

– Катерина, кем вы мечтали стать в детстве?

– Мое детство проходило после распада СССР. Это было сложное время: взрослые пытались найти себя, поэтому не успевали уделять детям достаточно внимания. Моими игрушками были палка, скакалка и мяч. Но благодаря тому, что я много фантазировала и умела наделять самые простые вещи волшебными свойствами, мне никогда не было скучно.

Конечно, тогда я еще не догадывалась, что стану психологом, но уже знала, что моя профессия будет связана с общением. Ведь вокруг меня всегда были люди.

– Наверняка у такого находчивого ребенка уже в юном возрасте был свой маленький «бизнес».

– Был, и даже не один. Чем я только не занималась в детстве! Красила вещи в ультрамодные цвета, стригла собак, готовила автомобили к покраске.

В то время родители моих одноклассников ездили в Польшу и привозили им стильные яркие вещи. Мне очень хотелось быть причастной к этому движению, но я понимала, что одну меня за границу никто не отпустит. Тогда я предложила мамам своих подруг стоять вместо них в очередях и покупать нужный им товар. За мою «работу» они расплачивались трендовыми вещами.

Помню, как стояла в огромной очереди со списком, где были указаны размеры вещей, которые я должна принести. Когда подходила моя очередь, продавцы отказывались отпускать товар маленькой девочке, спрашивали, где моя мама. На что я начинала театрально похныкивать, говорила, что мама сейчас в другой очереди. Сердобольные женщины, стоящие рядом, входили в положение и просили продать мне эти вещи.

– Это и есть предпринимательская жилка?

– Да, я с детства умела договариваться. Без сотовой связи могла быстро всё организовать. Причем, несмотря на возраст, всегда четко и ответственно выполняла взятые на себя обязательства.

Вообще, я была свободным ребенком. Сейчас я понимаю, что это огромный плюс. Ведь пока моих одноклассниц опекали родители, я бывала везде, где хотела. При этом полностью рассчитывала на себя: составляла маршрут и планировала, во сколько нужно вернуться.

– Видимо, вам тогда завидовали многие домашние дети. А вы не завидовали сверстникам, родители которых уделяли им больше внимания?

– Я рада, что всё сложилось именно так. Ведь у меня не было лишнего груза, я не чувствовала вины перед родителями за то, что, к примеру, получила не «пятерку», а «четверку».

Сейчас по работе я часто сталкиваюсь со взрослыми женщинами, которые признаются, что в детстве очень страдали из-за того, что не соответствовали ожиданиям родителей. Они боялись совершить ошибку, переступить границы дозволенного. Из этих девочек обычно вырастают женщины, которые живут с оглядкой на других: родителей, детей, мужа. Интересы семьи они ставят выше собственных. А ведь это совсем неправильно.

Именно поэтому я убеждена, что детей нельзя загонять в рамки. Ваш ребенок совершает ошибки? Это нормально. Ошибки научат его нести ответственность за свои поступки.

– Своих детей вы воспитываете по тому же принципу?

– Мы с мужем стараемся поощрять инициативы наших детей (в семье Катерины Ковровой 3 ребенка. – Прим. авт.).

Когда старшей дочери было 10 лет, она сказала мне: «Ты, наверное, какая-то неправильная мама. Не звонишь мне, чтобы спросить, как я добралась до школы. А мама моей одноклассницы за дорогу успевает позвонить ей 3 раза».

Я ответила дочке, что уверена в ней и знаю, что она сможет справиться с этим самостоятельно.

– Почему, будучи совсем юной, вы решили работать с трудными подростками?

– У меня была внутренняя потребность помогать детям, которые росли в неблагополучных семьях. В 18 лет я начала работать в интернате, где 75% воспитанников – сложные мальчишки, некоторые из них уже были судимы. Но у меня получилось найти с ними общий язык. Я не пыталась учить их жизни, мы много разговаривали, смеялись и танцевали.

Я старалась делать для этих детей всё, что было в моих силах. Уговорила самую сильную на тот момент команду по брейк-дансу с ними заниматься, организовала кулинарные мастер-классы. Дети чувствуют искренность и очень ее ценят. Ребята доверяли мне, и я могла влиять на них.

– Вы знаете, как сложилась жизнь ваших воспитанников?

– Каждого ребенка из интерната я знала в лицо. Помню, когда приезжала туда, будучи в положении, самые отъявленные хулиганы опекали меня, чтобы никто не толкнул. Был среди них парень Тимур. Мы договорились: если у него всё сложится в жизни, я назову своего сына в его честь. Он пообещал, что приложит для этого максимум усилий.

Сейчас Тимур работает зубным техником, у него есть жена и ребенок. А в моей телефонной книге записан номер Тимура-воспитанника и Тимурочки-сына.

Похожая история была с девочкой Яной. Она тоже сдержала обещание, поэтому свою старшую дочь я назвала в ее честь.

– Почему вы ушли из интерната?

– Я проработала с детьми-сиротами 15 лет и в какой-то момент почувствовала опустошенность. Ведь для того, чтобы ребенок смог чего-то в жизни добиться, мне приходилось выворачивать свою душу.

В итоге я выгорела и не могла больше помогать людям, которые нуждались во мне. Тогда я задумалась над тем, чтобы заняться другим делом.

– Почему именно семейный центр?

– Во время поездки в США я увидела маленькие уютные семейные бизнесы и загорелась идеей создать нечто похожее в Минске. Только так я могла поднять свой уровень энергии.

К тому же на тот момент я сама была мамой и часто общалась с другими родительницами. Видя мою дочь, они нередко спрашивали, к примеру, почему она в 1 год знает так много слов. Я поняла, что Яна была наглядной рекламой того, что мои методы воспитания работают. Тогда я окончательно решила собирать всех заинтересованных родителей в одном месте в назначенное время и делиться опытом.

– То есть первыми клиентами вашего семейного центра стали мамы из песочницы?

– К моменту открытия центра у меня уже была клиентская база из тех людей, которые мне встречались по жизни. Сначала мы запустили группы для беременных и обсуждали, как не набрать лишний вес, как подготовиться к родам.

В отличие от центров раннего развития, мы не ставили перед собой задачи научить малыша в 1 год читать, писать или говорить по-английски. Я убеждена, что заниматься этим нужно в 6–7 лет, когда у ребенка сформируется картина мира. Дайте ему наиграться, а маме – отдохнуть.

Прежде чем открыть детские группы, я работала с родителями. Ведь с их помощью можно эффективно достучаться до детей. Вообще, если у мамы есть воображение, ребенку не нужны дорогие игрушки. Подключив фантазию, можно и подручные материалы превратить в развивающие игры.

– Откуда вы черпаете идеи?

– Семейный центр растет вместе с моими детьми. Благодаря им я точно знаю, что интересно ребенку в определенном возрасте. Так у нас появились кулинарные мастер-классы, увлекательная продленка, творческие дни рождения.

– Помимо бизнеса, вы активно занимаетесь социальной деятельностью. Ваша мастерская – уникальный для Беларуси проект. Как вы помогаете зависимым людям?

– Когда я работала с детьми из неблагополучных семей, поняла, что корень проблем – в родительском алкоголизме. В 2016 году вместе с супругом, у которого на тот момент уже был опыт работы с зависимыми, мы запустили пилотный проект социального предприятия по реабилитации людей, выбравших трезвость.

Мы переняли опыт американских коллег – предложили им заняться лепкой фигурок из гипса. Эта методика в совокупности с посещением групп анонимных алкоголиков показала отличный результат. Сегодня 19 наших выпускников начали новую жизнь, благодаря чему в родную семью вернулся 41 ребенок. Это то, ради чего мы работаем.

Анастасия ШИРАЛИЕВА

Фото предоставлены Катериной КОВРОВОЙ