«Бизнесмен должен служить, а не просто зарабатывать»: правила жизни индийца в Беларуси

Не служил – не любил

– Меня часто спрашивают: почему Беларусь? Тут же, мол, ничем невозможно заниматься! Тут, говорят, экономика неразвитая! Но я ничего этого не вижу. Мне никто нигде не мешает. Прекрасная страна. Прекрасные люди. Я не вижу абсолютно никаких минусов, – уверяет Бикаш.

Индиец ведет бизнес в Минске уже больше 20 лет: у него собственный магазин товаров из Индии, собственный индийский ресторан, а еще он читает белорусам лекции по йоге и аюрведе – индийской народной медицине.

За годы, проведенные в Беларуси, Бикаш видел все: «переворот, оборот и наоборот». Пережив в стране множество кризисов – экономических и социальных – он уверился, что проблема жалующихся на жизнь людей вовсе не в государстве, не в экономике и не в окружающих людях. Главная проблема любого человека – непомерный эгоизм.

– Избавиться от него просто. Есть даже мантра такая: я гордый человек. И гордость моя в том, что я никого не буду оскорблять. А когда я никого не оскорбляю, всех люблю и принимаю, я живу в позитиве. Я счастлив. А так, как я счастлив, мне больше нечего хотеть и не на кого злиться.

Поэтому и главной задачей бизнесмена является не заработать деньги, а… служить:

– У вас немного другое представление о службе: служба в армии, государственная служба. А для меня служба – это любовь. Это отдавать, ничего не прося взамен. Служить надо матери, служить надо отцу, служить надо друзьям. Постоянно, а не только тогда, когда тебе что-то дают взамен. А деньги – это лишь дополнение.

Чтобы уметь служить, говорит Бикаш, надо найти самого себя. Эгоизм не берет верх над человеком, который понял, что он собой представляет и что ему нужно на самом деле. На это у Бикаша ушла вся жизнь. И она у него, словно у книжного Сидхартхи, была полна далеких странствий и неожиданных открытий.

Язык до Минска доведет

– «Где родился, там и пригодился» это полная чушь. Какая разница, где я родился? В какой стране, городе, с каким языком? Мир ведь един, он как рука. Меня родили с пятью пальцами на руке, и ни один из них не хуже другого. Так же и мир, и люди в нем. Почему одно место должно быть лучше или хуже другого?

Что-то подобное молодой и горячий Бикаш рассказал своим родителям в далекие 80-е годы. А затем объявил: «Мама, папа, я уезжаю в Советский Союз!» Любопытный юноша много читал о загадочной северной стране, которая живет по строю, совершенно не похожему на индийский. Читал романы русских писателей, если их к тому моменту успели перевести в Индии, читал книги о подвиге советских воинов в годы Великой Отечественной войны. И что-то внутри подсказывало ему, что часть истины о самом себе ему нужно будет прочитать на русском языке.

– Мама, когда это услышала, так два дня не ела. Ну ее можно понять, это же мама. А папа, наоборот, говорил: пусть едет. Посмотрит, как люди живут! Не понравится – вернется.

В 1986 году парень сел в самолет и отправился навстречу свободным ветрам. Правда, сначала он приземлился не в Минске, а в Тбилиси. Тоже Советский Союз. Но есть нюанс.

– Там никто не говорил по-русски! Только по-грузински. А я ведь хотел учить русский! А еще все смотрели индийское кино, слушали индийскую музыку. Когда мы выезжали на выходные в Ереван, там было еще хлеще! Было такое чувство, будто я даже не улетел из Индии.

Поэтому, несмотря на легендарное гостеприимство жителей Тбилиси, Бикаш принял волевое решение двигаться дальше. И вот, в декабре 1986 года, в ужасный даже по местным меркам мороз (Бикаш вспоминает, что холод был около -30^оС), самолет с экзотичным пассажиром приземлился в Минске. Ближайшие шесть лет студент из Индии проведет на механико-технологическом факультете Белорусского политехнического института. Бикаш поступил сюда по совету брата, уже отучившегося в столице советской Беларуси.

– Сначала были семь подготовительных месяцев, во время которых нам преподавали русский язык. До этого я не знал его вообще. Но кушать-то хочется, в магазин ходить надо! Поэтому я старался освоить язык как можно быстрее. Спрашивал, как назывались какие-то продукты и шел их повторять продавцу, – вспоминает Бикаш. – А еще я начал читать книги русских классиков: Горького, Толстого, Чехова. Это было очень тяжело, но я старался. Я хотел не просто научиться говорить на русском, а думать на нем.

Продуктовые полки в Советском Союзе не отличались многообразием, особенно по сравнению с Индией. Однако молодой индиец находил в себе силы не изменять принципам, принятым еще на родине. Например, не есть мяса. Бикаш уверят, что до сих пор даже не знает, какое оно на вкус. Не принимают у него в семье и алкоголь. Правда, такое обещание в Беларуси сдержать не так и просто.

– Я впервые попробовал алкоголь на дне рождения моей будущей жены. Мне было двадцать пять и мне дали попробовать шампанское. Мне похорошело и через какое-то время я упал на кровать и уснул. Когда я проснулся, я был таким красным, мне было так стыдно!

Тем не менее вегетарианству Бикаш остался верен. Какие-то ингредиенты доставал на месте, какие-то привозил из Индии, когда улетал туда на каникулы. Соседи по общаге выедали сковородки с экзотическим варевом до блеска. Из-за этого у Бикаша и появилась идея открыть белорусам философию вегетарианства и волшебство индийских специй. Но до этого ему еще нужно было пронести свою травоядную философию через плотоядное десятилетие.

Страна ушла взрослеть

Современной молодежи может показаться смешным, насколько культовой могла быть для их родителей в восьмидесятые такая мелочь, как обычные джинсы или кассета с песнями Beatles. Бикаш приехал из страны, где все это с легкостью можно было достать. Но к поведению соседей, сходивших от этих вещей с ума, относился по-философски. Говорит, белорусы были похожи на людей, которых долго-долго держали, а потом толкнули, сказав «беги». И они побежали, не смотря под ноги и не разбирая дороги.

– Это как с ребенком. Нужно давать ему возможность исследовать мир, помогать ему во всем разобраться. Такой ребенок получит достаточно любви, вырастет любознательным и сильным, – считает Бикаш. – Когда мы были детьми, мы бегали, прыгали, где-то лазали, шлепали по лужам, даже дрались. А сейчас? Будешь так делать, прибежит мама и закричит: «Ты посмотри, какой ты грязный! Ты знаешь сколько стоят эти штанишки!?» Такой ребенок замкнется в себе. Это не проявление любви к нему, это проявление эгоизма.

Получается,  после распада СССР, детство на полную началось и у молодой белорусской республики. В это же время – в 1992 году – Бикаш выпустился из университета, и жена родила ему дочерей. Девушка наотрез отказывалась ехать с детьми в далекую и незнакомую Индию. Пришлось новоиспеченному мужу и отцу как-то выкручиваться на месте.

– По специальности я работал всего месяц. Устроился на подшипниковый завод, но это было слишком тяжело. Да и пить водку каждый день, – это уже слишком, – смеется Бикаш. – Коллеги удивлялись: почему, мол, не уважаешь? А при чем тут уважение? Я вообще стараюсь не пить!

За эти тридцать лет Бикаш множество раз менял работу: был переводчиком, работал в «Белмаркете» и даже успел поработать в Москве. И это при том, что в Индии его ждала довольно обеспеченная семья: дедушка героя некоторое время даже занимал пост министра торговли и промышленности. Однако Бикаш не хотел выпрашивать деньги у родственников и пытался со всеми трудностями справляться сам.

Наконец, устав менять одну работу за другой, он решил: надо начинать собственное дело. Сначала начал вести курсы по йоге, затем открыл торговую точку на Комаровке. Позже он выкупил помещение закрывшегося бара и открыл вегетарианское индийское бистро.

К этому времени он уже стал дедушкой, получил белорусский паспорт, а страна, которой в 1986 году даже не было на карте, стала его вторым домом.

– Я считаю, что из всех славянских народов белорусы ближе всего к индийцам. Они такие же спокойные. Русские, например, уже более резкие. Но это только мое мнение, – тут же отмечает индиец.

На вопрос было ли в восьмидесятые лучше, чем сейчас, Бикаш пожимает плечами:

– Сложно сказать. С одной стороны, было больше любви, люди стремились друг к другу. Сейчас все уже стараются жить более обособленно. А еще люди тогда были спокойнее, не бегали от работы к работе, не рвались по карьерной лестнице. Однако сейчас молодежь уже стремится к самопознанию, хочет лучше в себе разобраться. Начинает интересоваться йогой и другими подобными практиками. Я же говорю, что белорусы похожи на индийцев.

Никита ГРЕБЕННИКОВ

Фото Валерия КАРТУЛЯ и из открытых источников