«Мой дед даже знал, как по-русски будет «ведро». Китаец – о сладкой, но недостаточно острой жизни в Минске

Ведра и матрешки

Начинается история в, пожалуй, самом русском городе Китая. Ведь Харбин даже основали русские. Это произошло в 1898 году, когда здесь построили станцию для принадлежавшей тогда Российской империи Китайско-восточной железной дороги. Сюда же после Гражданской войны сбежало множество белоэммигрантов.

После Культурной революции русских в городе почти не осталось. Однако, как говорят многие современные туристы, улицы Харбина своей архитектурой напоминают улицы Иркутска или Новосибирска. Местные жители ставят на окна матрешки в качестве оберегов, а визитной карточкой города среди туристов остается православный Софийский собор.

– У нас в городе много кто знает русский хотя бы немного. Мой дед даже знал, как по-русски будет «ведро». Потому что в Харбине это тоже «ведро». Из-за русских у нас появился такой жаргонизм, обозначающий ведро, – вспоминает Чжан.

Когда Чжан был маленьким, его отец всерьез увлекся всем советским: товарами, музыкой, кино. И, несмотря на то, что Союза уже давно нет, мужчина все еще подумывает выучить русский язык. Сын же, под влиянием отца, занялся изучением языка еще в 2007 году, когда поступил в университет. И уже на третьем курсе решил продолжить изучение языка за пределами Поднебесной:

– Только мы решили, что это будет не Россия. Наша провинция находится на самой границе в Россией, рядом с Владивостоком. В России уже много кто учился. Это не модно, не «престижно». Решили выбрать либо Украину, либо Беларусь. Но с 2010 года в украинских вузах начали преподавать только на украинском. Поэтому Беларусь.

За рубежом Беларусь часто путают с Россией. Недавно мы писали о ганце, который узнал, что находится не в России, лишь пару недель прожив в Витебске. Однако к моменту, когда в Синеокую собрался Чжан, в Китае нашу страну уже хорошо знали как надежного экономического партнера. А также как страну красивых девушек и хорошего образования.

Пиво и шоколад

– Я не привык к такому количеству сладостей, мы их так много не едим. Я видел шоколад только по праздникам и особым случаям. Например, мне могли дать шоколад за особые успехи в учебе. Мы не были бедными, мой отец занимал хорошую должность в банке. Однако он хотел, чтобы сын знал, что такое труд и как добываются эти сладости.

Как признается Чжан, через неделю он уже смотреть не мог на шоколад – объелся. Что же касается белорусской еды, то китайца она не особо впечатлила:

– Это же просто мясо! И просто картошка! После яркой и пряной китайской еды это было непривычно. Ты ел и думал: да, это вкусно, но вот чуть-чуть бы какой-то приправы добавить! А еще у вас есть бары, где пьют пиво. Просто приходят попить одно пиво! Мне это показалось интересным. В Китае так не делают, там пивом запивают еду. То же самое касается крепких напитков, они просто сопровождают трапезу.

Русский язык – один из самых сложных для изучения. Разным гостям проекта «Свой среди своих» он давался по-разному. Так, например, мы беседовали с японцем, который после скитаний по бывшему СССР поразил минчан чистотой произношения. Был у нас и ливанец, который даже получил белорусский паспорт, но до сих пор не доволен своими познаниями в языке.

Чжан приехал в Беларусь с определенным русскоязычным багажом, но этого было мало, чтобы сразу же влиться в местную жизнь. В Белорусско-Российском университете в Могилеве, куда он поступил в магистратуру после приезда, ему пришлось один год просто учить русский язык. В это время, выходя на улицу, он пользовался приемом, которому его обучили китайские преподаватели, и который может оказаться спасительным для иностранца, оказавшегося в Беларуси или России:

– Для «выживания» в русскоязычной стране нужно всего 5 слов: здравствуйте (или «привет»), это, да, нет, спасибо. Приходишь в магазин: здравствуйте! Это, это, это! Это – да! Это – нет! Спасибо! Так же, если кого-то на улице останавливаешь и пытаешься спросить дорогу.

При этом, китаец, пока еще толком не говорящий по-русски, ни у кого в Беларуси не вызывал раздражения. Будь то просто улица или какое-то государственное учреждение, ему всегда улыбались и старались помочь. Чжану понравились улыбчивые и приветливые белорусы. Но когда приходило время оформлять какие-то бумаги, он сразу же вспоминал, что находится в другой стране:

– В Беларуси все это очень медленно происходит. В Китае часто для одного документа нужно много подписей или справок. Но почти всегда их можно собрать за день. В Беларуси же одну подпись тебе поставят сегодня, другую – завтра, и так – на несколько дней. Как-то все долго.

Белорусы известны среди иностранцев своим трудолюбием. Однако есть народ, о чьем трудолюбии во истину слагают легенды – китайцы. И Чжан уверен, что первым есть чему поучиться у вторых:

– Белорус может поработать 2 часа и сказать: я устал, надо передохнуть. Китайцы, как по мне, более устойчивы. Когда я здесь работал на одну китайскую фирму, я уходил на работу в 8 утра, а уходил в 9 вечера. И за месяц у меня было всего 2 выходных.

За 12 лет, проведенных в Беларуси, Чжан проникся любовью к стране, в которую приехал. Он не просто решил не уезжать на родину, но и открыть Беларусь как можно большему числу китайцев. Выучившись в Могилеве на экономиста, он поступил в аспирантуру БГУ и начал изучать белорусский фольклор.

Замки и книги

Чжан говорит, что заинтересовался белорусской культурой, когда посетил одну из главных достопримечательностей страны – Мирский замок. Глядя на эти древние стены и шикарные княжеские апартаменты, китаец захотел узнать побольше об истории этого здания. О тех, кто его строил. О том, зачем его построили. Есть ли про это какие-то книги и фильмы. Постепенно тяжелые дубовые замковые ворота открыли ему мир белорусской культуры и истории.

– Я пока не хочу возвращаться в Китай. Здесь я уже стал доцентом БГУ, у меня уже есть аспирантка, которой я помогаю с написанием научной работы. А еще в октябре я собираюсь выпускать монографию на китайском языке, где подробно расскажу обо всех белорусских городах: об их истории, об их достопримечательностях, о том, как до них добраться. Если монография выйдет, я стану первым китайским ученым, который занялся этой темой на таком серьезном уровне.

Чжан уверен, что его монография может стать не просто первой в своем роде научной книгой, но и путеводителем для китайцев, которые тоже хотят открыть для себя Мирский и Несвижский замки, Беловежскую и Налибокскую пущи, Гродно и Брест. Если раньше его соотечественники предпочитали путешествовать большими группами, то китайская молодежь распробовала и полюбила самостоятельные туры.

– Средний китайский отпуск длится 20 дней. За это время туристы могли бы посетить многие города. Обязательно нужно съездить в Брест, очень красивый и исторический город. Пинск – тоже очень интересный город с музеями, в которых многое можно узнать о партизанах и Великой Отечественной войне. Еще Барановичи, где можно посетить музей поездов и музей-аптеку: китайцам интересно все, что связанно с традиционной медициной. Рядом есть Ляховичи, там тоже есть замок. Обязательно надо посетить Несвиж. И деревню Дудутки неплохо бы посетить. Разумеется, Могилев, в котором я учился. Да много куда надо съездить. Да, набор явно не для одной семьи и не для одного отпуска. Но китайцы любят, когда им дают большой выбор. Если большой выбор, значит в стране есть что посмотреть.

В планах у Чжана еще одна монография – он собирается выпустить подробный путеводитель по всем белорусским музеям. Также он подумывал всерьез заняться изучением белорусской мовы и перевести на китайский книги белорусских писателей: Янки Купалы, Якуба Коласа, Максима Богдановича и других. Но это все потом. Сначала – заинтересовать китайцев белорусской культурой.

– В Китае мало известно о белорусской культуре. А студенты, которые приезжают учиться в вашу страну, боятся ездить по другим городам. Они же про них ничего не знают. Поэтому я и хочу рассказать китайцам о ваших городах.

Никита ГРЕБЕННИКОВ

Фото Степана ТЮШКЕВИЧА, Виталия ГИЛЯ, автора и из архива героя