Все началось с балалайки
Говорят, в жизни ничего случайного не бывает. Значит, не случайно родители отдали Руслана в музыкальную школу, не случайно его взяли в оркестр народных инструментов, где мальчишка играл на балалайке. И влюбился в нее: говорит, испытывал эдакий балалаечный драйв.
С годами, когда пришло время определяться с будущей профессией, парень выбрал не музыкальное заведение, а институт механизации сельского хозяйства. Правда, там тоже подался играть в оркестре, которым руководила девушка Оксана – студентка консерватории. У нее была балалайка ручной работы известного российского мастера. И две творческие личности создали семью, в которой музыкальный инструмент тоже играл не последнюю роль. По крайней мере, именно благодаря ему Руслан стал мастером.
Как так получилось? Когда балалайка «хворала», приходилось ехать в Москву, к изготовителю. Не близкий свет. Вот Руслан и задумался: почему он, человек с высшим техническим образованием, закончивший аспирантуру и имеющий самое непосредственное отношение к музыке не может попробовать «лечить» инструменты сам?
Обратился к литературе и нашел статью авиаконструктора Марка Купфера «Слово о балалайке». А потом и вовсе напросился к нему в гости. Оказалось, что для Купфера ремонт инструментов – хобби. Встреча с этим интересным человеком стала определяющей для Макаревича.
Свою первую балалайку он сделал в 1993 году. А сейчас имеет полное право называться «отцом» более 100 музыкальных инструментов, которые не единожды демонстрировал на выставках. На одну из таких и пригласили главу страны.
Вместе – быстрее и дешевле
Оказывается, в Пинске есть своеобразная гильдия мастеров, которые не только реставрируют академические, фольклорные, духовые и электроинструменты, но также изготавливают их.
К примеру, Юрия Дубновицкого называют «отцом» белорусской лютни – старинного щипкового музыкального инструмента: за без малого два десятка лет работы он изготовил их около 40. Николай Ярмольчук, Андрей Шкледа, Александр Мартынюк и уже известный нам Руслан Макаревич умеют из обычного куска древесины создать утонченную скрипку, мудрую домру или звенящую гитару.
Но все – мастера-одиночки: каждый работает сам по себе, ищет заказы, клиентов. Как правило, их набирается немного. В итоге заработок небольшой, а семью надо кормить – и мужчины бросают тонкое ремесло.
А оно нужно, и не отдельно взятому человеку, а стране в целом. В Беларуси много вузов, колледжей и музыкальных школ, испытывающих настоящий «инструментальный» голод, не везде настройщики справляются с инструментами. Потому после знакомства с Русланом Макаревичем Президент и дал поручение создать в Пинске некий центр, вокруг которого бы объединились мастера и сообща принялись создавать и реставрировать инструменты. А еще и школу по обучению своему ремеслу открыли.
Подобное предложение Руслана Олеговича и испугало – ответственность какая, и обрадовало.
– Вместе будет проще, – рассуждает собеседник. – В одиночку работа и длительная, и дорогостоящая. Над инструментами я работаю как ИП. Моя возможность – 10 балалаек в год. Если объединиться и работать вместе, то и инструмент необходимый можно приобрести, и кое-какие процессы механизировать. Будет быстрее и дешевле.
Мечты сбываются
И вот, кажется, мечта мастеров сбылась: 19 июня в Пинске открылась мастерская по ремонту и изготовлению народных музыкальных инструментов.
Пока рано говорить, что все проблемы сняты, хотя гильдии многое будет решить проще. Скажем, если Министерство культуры пойдет навстречу и поможет с заказами или их распределением по вузам, колледжам и школам, то работа для мастеров будет и с моральной, и материальной точек зрения в радость.
Впрочем, они и сами не спят в шапку. Только за последнее время изготовили и реализовали 5 балалаек и 2 домры, в производстве еще 5 инструментов по заявкам из Витебской и Гомельской областей. Есть заказы и на перспективу: в скором времени понадобятся еще 10 инструментов, 14 необходимо отремонтировать.
– Самый сложный этап в работе над инструментом – подобрать дерево, – рассказывает Руслан Олегович. – За экзотической древесиной иногда приходится далеко ездить. Лучший материал – медленно растущие деревья, таких много на севере или в горах. Но загвоздка даже не в этом, а в том, что дерево не сразу идет в дело. Дощечки надо выдержать лет 5, а лучше 10. От некоторых мастеров я слышал, что запасы древесины им достались в наследство. У меня этого нет, но есть материал, который хранился почти четверть века.
По признанию талантливого мастера, процесс производства любого музыкального инструмента – это терпение, рвение и вложенная частичка души. Времени значения не придаешь, в итоге иногда та же домра готова за месяц, иногда – за 2. Свой первый инструмент Макаревич делал год. Сейчас, уверен, дела пойдут в гору.
Галина СТРОЦКАЯ
Фото из архива героя публикации