Историк из Могилева разгадала некоторые тайны старинного некрополя

Как на этом погосте оказалась надгробная плита потомка национального героя Албании Георгия Кастриоти по прозвищу Скандербег? И какое отношение к великому русскому писателю имеет чугунный памятник захороненного на Машековке младенца – полного тезки Александра Пушкина?

Историку и писателю Галине Беляевой удалось приблизиться к разгадке некоторых тайн старинного некрополя.

– Самое раннее надгробие здесь датируется 177… годом, – говорит коренная могилевчанка. – Могильная плита настолько истерта от времени, что установить последнюю цифру даты смерти не удалось. Зато имя «хозяина» прочли по-польски – это Теодор Рони. В документах значится, что в 1765 году он занимал должность старосты православной Покровской церкви.

В свое время Рони был для Могилева такой же значимой фигурой, как и представители фамильного захоронения Саковичей, скончавшихся в конце 19 – начале 20 веков. Образы Иисуса Христа на их могилах созданы местным скульптором Петром Григорьевичем Яцыной. Он же автор памятной часовни на месте боя под Салтановкой (Отечественная война 1812 года). К сожалению, надгробия разрушены вандалами. Невредимым осталось лишь то, что возведено в память о коллежском советнике Иване Яковлевиче Саковиче.

«Белорусский» Пушкин

10 лет назад Галина Беляева вместе со своими учениками из средней школы №34 узнала, что на Машековском кладбище похоронен Александр Пушкин. Исследователи не стали тянуть и отправились на поиски. Оказалось, надгробие принадлежит младенцу-тезке, который вряд ли состоял в родстве с русским классиком. Рядом была похоронена помещица Александра Ладо-Клодницкая, которая прожила на свете всего 34 года.

Три года назад вандалы позарились на металл надгробия, в результате Машековское кладбище, а с ним и город потеряли свою достопримечательность.

Чтобы сохранить для следующих поколений материалы по могилевскому некрополю Галина Николаевна с учениками-исследователями и волонтерами стали изучать вросшие в землю, истертые, зачастую расколотые могильные плиты.

– Занялись их описью и тогда же узнали, что в начале ХХ века известный ученый и историк Великий князь Николай Михайлович Романов (дядя царя Николая II) распорядился, чтобы священники переписали надгробия дворян, духовенства, общественных деятелей со всех монастырских и церковных кладбищ Российской империи, – поясняет Галина Беляева. – Данные собрали, а вот опубликовать успели лишь одну книгу из задуманных четырех. Началась Первая мировая война, далее революции – и том по материалам белорусских епархий так и не издали.

Спустя 110 лет Галине Беляевой удалось найти эти записи в государственном историческом архиве Санкт-Петербурга. Историк представила найденные материалы в двух книгах – «Неопубликованный Русский провинциальный некрополь Николая Михайловича Романова. Могилевская епархия» и «Минский епархиальный некрополь. Архивные документы великого князя Н.М. Романова».

Потомок героя

Именно в архиве некрополист нашла интересную информацию о захороненном на Машековке Владимире Григорьевиче Кастриото-Скандербеке (1818-1879 г.), а после нашла и его могилу.

–  Скромное надгробие не привлечет внимание ни зевак, ни любителей старины, – утверждает собеседница. – Даже в эпитафии нет ничего примечательного. Однако если вы произнесете эту фамилию в Албании, то местные жители с гордостью расскажут легенду о храбром албанце Георгии Кастриоти-Скандербеке (1443-1468 г.)

В XV веке, несмотря на ожесточенное сопротивление, албанцы все же признали господство османов. Чтобы контролировать воинственных горцев, турки брали в заложники их сыновей. Так у князя Кастриоти забрали маленького сына Георгия, мальчик жил при дворе турецкого султана Мурада II.

Получив воспитание в одной из знатных семей Турции, албанец стал султанским воином, выдвинулся в военачальники и не раз проявлял мужество в военных походах по Балканам. Его так и прозвали – Скандер, или Искандер – «бей».

В 1443 году, получив известие о смерти своего отца, Георгий тайно покинул султанскую армию. Прибыв на родину, он собрал небольшой отряд воинов и хитростью отвоевал у турок родовое поместье – горную крепость Кроя. Правитель под единым знаменем объединил кланы и более 20 лет держал оборону против турецких завоевателей.

Сегодня родовой герб Кастриоти – черный двуглавый орел на красном фоне – является флагом Албании, а Георгий Скандербег – национальным героем страны.

– Как потомок этого рода попал в Могилев – непонятно, это тема дальнейших изысканий, – признается историк. – Но известно, что после смерти Георгия его дети не удержали власть – и Албания снова оказалась под игом Османской империи. У нас есть вполне правдоподобная версия: потомки Кастриоти подались на службу в Российскую империю. А Могилевская губерния была как раз ее частью.

Своя история

Масштабная исследовательская работа помогла Галине Беляевой найти на Машековке и своих родных. Еще с детства маленькая Галя сидела с ученической тетрадью возле своего дедушки Дмитрия Федоровича Булая и детским почерком под диктовку записывала родословную: у Павла родился Иван, а у Ивана – Федор и так далее.

– Будучи студенткой исторического факультета получила задание – составить свой родовод, – рассказывает Галина Николаевна. – И представьте мое волнение, когда в трехтомнике губернатора Приднепровского края Александра Дембовецкого «Опыт описания Могилевской губернии», изданного в 1882-1884 годах, нахожу сведения о своих предках – о тех, о которых рассказывал дедушка. По документам ХVIII века смогла установить, что Григорий Булай был членом Могилевского магистрата и в 1764 году занимал должность шафара – сборщика налогов. А в конце XIX века у отца моего деда – Федора Булая – была собственная мануфактура, он занимался обработкой кожи.

На Машековке Беляева искала захоронение дедушки своего деда – коллежского советника Ивана Павловича Булая, но безрезультатно, зато случайно обнаружила другого пращура – Павла Малахиевича Булая, умершего в 1832 году. Каково было удивление, когда, убирая его могилу и подвинув памятник, под ним обнаружила еще один идентичный с надписью «Агафья Ефимовна Булай из рода Партасевичей (год смерти – 1823)».

– Эпохальное событие, – делится радостью историк. – Мне удалось найти своих пра-пра-пра… – шестое от меня поколение. Пока об этих людях ничего не знаю, но обязательно выясню – вся надежда на архивные документы.

Виктория БОНДАРЧИК

Фото автора и из архива героини