Трагедия деревни Борки: «Фашисты на детей пули не тратили – убивали штыками»

Продолжаем публиковать материалы в рамках проекта «Сестры Хатыни», подготовленного к 75-летию скорбной даты.

Последний свидетель

15 июня 1942 года в Борках и 6 соседних поселках гитлеровцы зверски уничтожили 1800 мирных жителей и сожгли 300 домов. Одной из немногих, кому удалось чудом уцелеть после той трагедии, была 12-летняя Маша Шпаковская. Мария Васильевна, несмотря на преклонный возраст, во всех деталях помнит тот страшный июньский день…

Когда началась война, Маша с мамой, сестрой и братом, которому едва исполнилось 2 года, жила в деревне Кобылянка.

– Папу убили еще в 1930-м – он был первым председателем нашего колхоза, а отчим ушел на фронт в первый день войны, и больше мы его не видели, – рассказывает Мария Васильевна. – Потом узнали, что погиб где-то под Москвой…

В ряды Красной Армии были призваны все мужчины из близлежащих деревень, но большинство из них вернулись, так и не успев добраться до своих. Красноармейцы отступали от Минска через Бобруйск в сторону Могилева. По словам нашей собеседницы, по дороге в те страшные дни шли грязные, измотанные советские солдаты, а вслед за ними – немцы.

– К нам они пришли примерно через неделю после начала войны и в первое время прикидывались добрыми, – продолжает рассказ Мария Васильевна. – Людей и коров не трогали, брали только гусей и кур. Даже пленных красноармейцев на первых порах отдавали родственникам. Наши женщины тогда многих спасли: три дня выбирали из колонны пленных «своих мужей». Почти в каждой семье появились «папы», которые позже ушли за линию фронта или в партизаны. Моя мама тоже одного спасла. После войны он жил в Минске и нашел нас…

Свои порядки гитлеровцы насаждали с помощью полицаев, назначенных в первые дни оккупации. Объявили также о «нововведении» – отправке неженатой молодежи в Германию.

– Все местные тогда за одну ночь переженилась, – вспоминает пенсионерка. – Немцы вывозили не только людей, но и колхозное добро. Уж очень богатым был до войны наш колхоз…

«На детей пули не тратили – убивали штыками»

К 1942 году на Могилевщине активизировалось партизанское движение, в частности, участились диверсии по подрыву немецких машин на шоссе Бобруйск – Могилев. В результате очередной из них, в мае 1942-го, было уничтожено 5 немецких машин, и в Борки нагрянули фашисты. В знак устрашения оккупанты вывезли и расстреляли 40 жителей.

Очередная карательная акция началась на рассвете 15 июня.

– Немцы сгоняли людей в дома, а потом расстреливали, закалывали штыками или сжигали. Те, кому удалось спастись, бежали к нам в деревню. Благодаря им мы успели спрятаться в лесу, на болотах, – со слезами на глазах рассказывает Мария Васильевна. – Там и узнали, что случилось, а спустя несколько дней, когда осмелились выбраться из леса, увидели всё своими глазами…

На месте деревень виднелись лишь остовы сожженных домов, вокруг – обугленные человеческие трупы; в колодцах – тела убитых.

– Как мы потом узнали, старших убивали разрывными пулями, а младших поднимали на штыки, чтобы не тратить патроны, – продолжает собеседница. – Многих сжигали заживо…Убивали и палили хаты с утра до вечера в течение нескольких дней.

«Память не продаю»

От зверств, учиненных захватчиками, уцелели около 50 человек. Некоторые из них умерли уже в лесу, где прятались вплоть до освобождения. Жили на болоте в куренях, питались травой, грибами, ягодами.

– Чем могли, нам помогали партизаны, но достать соль не получалось даже у них. Вместо соли использовали золу, которую собирали на пепелищах сгоревших хат. Не было чистой воды, и многие, особенно детки, сильно болели. А потом еще и тиф выкосил многих… Почти у всех, кто тогда уцелел, на огородах были могилы, а в них – родные или соседи. И даже сейчас кое-где такие захоронения остались… Хорошо помню тот ужас, поэтому спустя годы, когда немцы давали компенсацию, я отказалась. Разве можно пережитое измерить деньгами? Дети корили, конечно, но я не согласилась. Тем более что пенсия у меня и так хорошая – на все хватает, – замечает Мария Васильевна. – Своим детям и внукам я всегда говорю, что важнее мира ничего нет. Я вот 40 лет после войны добывала в лесу живицу. Глаз на работе потеряла, но оказалось, что и с одним жить можно, а душевная боль в разы страшнее. Люди не о том сегодня думают. Не о деньгах и власти надо думать, а о том, чтобы чистая вода была и мир.

Чтобы помнили

Останки мирных сельчан, погибших от рук карателей в июне 1942 года, были перезахоронены 31 августа 2009 года в братской могиле мемориального комплекса «Могилевская Хатынь – вечная память». В Борковском клубе работает музей, где собраны исторические материалы и воспоминания очевидцев трагедии.

Елена ЮШКЕВИЧ

Фото автора