Потерять все… и вновь приобрести: история девочки-подростка, которая дошла до Берлина

О возрасте женщины говорить, конечно, не принято. Однако в случае Аэлиты Ивановны хочется воскликнуть: «Ей 93, а она сохранила бодрость духа и искрит оптимизмом!»

Война началась, когда Аэлита окончила 7 классов. Жила с отцом в Орле. Мать, польку по национальности, в 1937-м репрессировали. Реабилитировали уже посмертно.

В солнечный июньский день вместе с друзьями Аэлита отдыхала на озере. Когда вернулись с ребятами домой, встретили плачущих женщин, которые и сообщили о нападении фашистов. Разговоры о том, что может начаться война, были, говорит Аэлита Ивановна, но кто из детей в это верил…

В первых числах июля вечером над Орлом показалась армада самолетов. Местные ребятишки, запрокинув головы к небу, в изумлении любовались железными «птицами».

– Вдруг от самолетов стали отделяться маленькие черные точки. В городе послышались взрывы, – вспоминает Аэлита Самсонова. – Орел бомбили две недели. Каждый раз в одно и то же время – 9 часов вечера. Бомбоубежищ не было, поэтому и прятаться было негде. Позже на приусадебном участке вырыли землянку, прикрыли досками. В ней и прятались.

Пройдя курсы санинструктора, Аэлита попала в госпиталь. Потом последовали курсы медсестер. Без дрожи в голосе события прошлых лет вспоминать не может.

– Было очень страшно. Нет, не за свою жизнь. Много раненых, много крови. Сердце разрывается, слезы текут, дрожишь, но перевязываешь раны, – говорит она. – Когда шли на курсы, никто не спрашивал про возраст. А когда стали распределять по госпиталям, оказалось, что мне только 15 лет. Никуда меня не хотели направлять. Но я настояла и меня отправили под Воронеж. Попала в запасной полк, а там демобилизовали по возрасту.

К тому времени Орел уже был захвачен немцами. Аэлита Ивановна уехала к родственнице в Ташкент. Полтора года работала на заводе «Россельмаш» токарем, затем сверловщицей. Наконец, в 1943 году получила из военкомата повестку. С госпиталем из Ташкента она приехала в Прилуки Черниговской области Украины. А вскоре от родственницы узнала, что отец работает в военном госпитале в Гомеле.

– Бросила все, – вспоминает Аэлита Самсонова. – Бежала к отцу в буквальном смысле. Вокзал ведь был разрушен, да и мосты тоже. Добиралась на попутках: машине, в товарных вагонах поездов. Шла пешком. Встретились с отцом и до конца войны не расставались.

Госпиталь, в котором Аэлита Самсонова служила медсестрой, следовал за войсками на запад. Неоднократно попадал под обстрелы.

– Помню, во время очередного обстрела одну девчонку убили. Разрывная пуля попала ей в лоб. Звали ее Марусей. Такая хорошенькая была, – рассказывает Аэлита Ивановна и вспоминает еще один случай: – Когда госпиталь разбомбили, жили в домах человек по двадцать. Я спала, когда началась очередная бомбежка. Вскочила, слышу детский плач. Под кроватью нашла ребенка. Наверное, в панике мать про него забыла. Выбегаю с ним из дома, и прямо на нас летит осветительная ракета.

К счастью, ракета не сработала. Аэлита Ивановна с гордостью показывает фотографию, где она, уже после Победы, в белом платье.

– Его сшила благодаря той самой ракете, их ведь сбрасывали на парашютах. Взяла нож, обрезала стропы. И вот какой наряд получился, – улыбаясь, вспоминает героиня.

В начале 1945-го госпиталь, в котором Аэлита Ивановна трудилась медсестрой, дислоцировался в Польше. Туда для поддержки боевого духа бойцов прибывали артисты. На концерты приходили все раненые, кто не мог ходить – тех приносили на носилках. В один из таких дней Аэлита встретила Бориса Самсонова, своего будущего супруга.

– Я посмотрела в его глаза и – пропала. Ну как в него можно было не влюбиться, – восклицает она, показывая на фотографию голубоглазого блондина в фотоальбоме. – После поправки Борис отправился на фронт, а я осталась в Польше.

С этого момента начался их роман по переписке. Аэлита Ивановна говорит, писали друг другу часто:

– Он меня называл Элочкой. Такие теплые письма писал. Я все верила, что конец войны близко и мы скоро будем вместе навсегда. Вот, послушайте, что Борис мне писал 7 мая 45-го:

 «Сегодня я уже нахожусь на р.Эльба. Этот день замечателен еще и тем, что мы встретились с союзниками – американскими войсками. Это было замечательное зрелище: все обменивались рукопожатиями, от солдат и до генерала, угощали друг друга кто чем мог… Разгром гитлеровцев уже недалек. Эти разрозненные группы пугливых фрицев пачками сейчас сдаются в плен, видя крах фашистской Германии. Так что теперь вся Красная Армия и, конечно, весь советский народ изо дня в день ждут полной капитуляции Германии…»

А вскоре действительно узнали о капитуляции.

– Что делалось! Стреляли в воздух из всех видов оружия. Ночь не спали, погрузились в эшелон, с девчонками обсуждали, куда поедем – в Пензу, Ростов или в Орел, – вспоминает Аэлита. – Но до 1946 года с отцом и Борисом остались в Германии. Там же и расписались, в госпитале свадьбу сыграли.

А после вслед за мужем Аэлита Ивановна объехала весь Союз. Когда Борис Алексеевич вышел в отставку, решили перебраться в Гомель. Больше полувека прожили в браке, воспитали двоих детей, дождались внуков и правнуков… Всё сложилось так, как и должно было. У Бога просили только об одном – чтобы не довелось пережить детям то, что пережили когда-то они.

До пенсии Аэлита Самсонова трудилась в статистическом управлении и управлении связи. Председатель профкома Гомельского филиала РУП «Белтелеком» Светлана Щетинина об Аэлите Ивановне говорит душевно: «Это великолепная женщина с непростой судьбой, всегда жизнерадостная и открытая для общения». Кстати, о ветеранах на предприятии тоже не забывают. Коллективный договор РУП «Белтелеком» содержит 23 пункта, в которых прописаны формы материальной помощи и соцподдержки людей «золотого возраста».

Ольга СИМОНОК

Фото автора